Ангуттара-никая AN7.66

Однажды Благословенный пребывал в Весали в роще Амбапали. Там Благословенный обратился к монахам: «Монахи!»

«Учитель!» – отвечали те монахи. Благословенный сказал:

«Монахи, обусловленные явления[1] непостоянны. Обусловленные явления неустойчивы. Обусловленные явления ненадёжны. Этого достаточно для того, чтобы разочароваться во всех обусловленных явлениях, достаточно, чтобы стать бесстрастными по отношению к ним, достаточно, чтобы освободиться от них.

Монахи, Синеру, царь всех гор, восемьдесят четыре тысячи йоджан в длину, восемьдесят четыре тысячи йоджан в ширину. [Эта гора] погружена на восемьдесят четыре тысячи йоджан в великий океан, и возвышается на восемьдесят четыре тысячи йоджан над океаном[2].

(1) Монахи, приходит время, когда не выпадает дождя в течение многих лет, в течение многих сотен лет, в течение многих тысяч лет, в течение многих сотен тысяч лет. Когда дождя не выпадает, растительная жизнь и зелень, целебные растения, травы и огромные лесные деревья высыхают и перестают существовать. Настолько непостоянны все обусловленные явления, настолько неустойчивы, настолько ненадёжны. Этого достаточно для того, чтобы разочароваться во всех обусловленных явлениях, достаточно, чтобы стать бесстрастными по отношению к ним, достаточно, чтобы освободиться от них.

(2) Через длительный период приходит время, когда появляется второе солнце. С появлением второго солнца небольшие реки и озёра высыхают и испаряются, и перестают существовать. Настолько непостоянны все обусловленные явления... чтобы освободиться от них.

(3) Через длительный период приходит время, когда появляется третье солнце. С появлением третьего солнца великие реки – Ганг, Ямуна, Чиравати, Сарабху, и Махи – высыхают и испаряются, и перестают существовать. Настолько непостоянны все обусловленные явления... чтобы освободиться от них.

(4) Через длительный период приходит время, когда появляется четвёртое солнце. С появлением четвёртого солнца великие озёра, из которых берут начало эти великие реки – Анотатта, Сихапапата, Ратхакара, Каннамунда, Кунала, Чхадданта, и Мандакини – высыхают и испаряются, и перестают существовать. Настолько непостоянны все обусловленные явления... чтобы освободиться от них.

(5) Через длительный период приходит время, когда появляется пятое солнце. С появлением пятого солнца вода в великом океане убывает на сто йоджан... двести... триста... четыреста... пятьсот... шестьсот... семьсот йоджан. Вода, оставшаяся в великом океане, доходит до глубины в семь пальм... шесть... пять... четыре... три... две... всего лишь [одну] пальму. Вода, оставшаяся в великом океане, доходит до глубины в семь саженей... шесть... пять... четыре... три... два... [один] сажень... полсаженя... до глубины до талии... до колен... до лодыжек.

Подобно тому, как осенью, когда мощные капли дождя падают с неба, и вода стоит тут и там в отпечатках копыт рогатого скота, то точно также, вода, оставшаяся в великом океане, будет стоять тут и там [в выемках] размером с отпечаток копыт рогатого скота. С появлением пятого солнца воды, оставшейся в великом океане, не хватает даже чтобы достичь суставов пальцев. Настолько непостоянны все обусловленные явления... чтобы освободиться от них.

(6) Через длительный период приходит время, когда появляется шестое солнце. С появлением шестого солнца эта великая земля и [гора] Синеру, царь всех гор, дымится, испускает дым, тлеет. Подобно тому, как разводимый гончаром огонь вначале дымится, испускает дым, тлеет, то точно также, c появлением шестого солнца эта великая земля и [гора] Синеру, царь всех гор, дымится, испускает дым, тлеет. Настолько непостоянны все обусловленные явления... чтобы освободиться от них.

(7) Через длительный период приходит время, когда появляется седьмое солнце. С появлением седьмого солнца эта великая земля и Синеру, царь всех гор, вспыхивает пламенем, ярко полыхает, становится единой грудой пламени[3]. По мере того как великая земля и Синеру, царь всех гор, горят и полыхают, пламя, подхватываемое ветром, достигает даже мира брахм. По мере того как Синеру горит и полыхает, по мере того, как она разрушается, одолеваемая огромной жарой, горные вершины в сто йоджан распадаются; горные вершины в двести... триста... четыреста... пятьсот йоджан распадаются.

Когда эта великая земля и Синеру, царь всех гор, горят и полыхают, то не видно ни пепла, ни копоти. Подобно тому, как топлёное масло или [простое] масло горит и полыхает, то не видно ни пепла, ни копоти, то точно также, когда эта великая земля и Синеру, царь всех гор, горят и полыхают, то не видно ни пепла, ни копоти. Настолько непостоянны все обусловленные явления, настолько неустойчивы, настолько ненадёжны. Этого достаточно для того, чтобы разочароваться во всех обусловленных явлениях, достаточно, чтобы стать бесстрастными по отношению к ним, достаточно, чтобы освободиться от них.

Монахи, кто ещё, кроме тех, кто увидел истину[4], подумал бы или поверил: «Эта великая земля и Синеру, царь всех гор, сгорит, будет разрушена и перестанет существовать?»

В прошлом, монахи, был учитель по имени Сунетта[5], основатель религиозного движения без жажды к чувственным удовольствиям. У учителя Сунетты было много сотен учеников, которых он учил Дхамме ради достижения мира брахм. Когда он учил, те, кто полностью поняли его учение, после распада тела, после смерти, перерождались в благом уделе, в мире брахм. Но те, кто не полностью поняли его учение, перерождались среди дэвов, управляющих творениями других; иные – среди дэвов, наслаждающихся творениями; иные – среди дэвов Туситы; иные – среди дэвов Ямы; иные – среди дэвов Таватимсы; иные – дэвов, управляемых Четырьмя Великими [божественными] Царями. Некоторые переродились среди зажиточных кхаттиев; некоторые – среди зажиточных брахманов; некоторые – среди зажиточных домохозяев.

И тогда, монахи, мысль пришла к учителю Сунетте: «Не подобает мне иметь тот же самый будущий удел, что и у моих учеников. Что есть я буду развивать доброжелательность ещё больше?»

И тогда учитель Сунетта семь лет развивал доброжелательный ум. В результате в течение семи циклов распада мира и развёртывания мира он не возвращался обратно в этот мир [из мира Брахмы]. Когда мир распадался, он направлялся в [мир дэвов] лучезарного сияния. Когда мир развёртывался, он перерождался в пустом дворце Брахмы. Там он был Брахмой, Великим Брахмой, Победителем, Непобеждённым, Вселенским Провидцем, Владыкой. Тридцать шесть раз он был Саккой, царём дэвов. Много сотен раз он был царём-миродержцем, праведным царём, который правит Дхаммой, покорителем, чьё правление простирается до четырёх границ, тем, кто добился стабильности в своей стране, кто обладает семью сокровищами. У него было более тысячи сыновей-героев, могучих, способных сокрушить армии их врагов. Он правил, покорив эту землю, ограниченную океаном, и не силой и оружием, но Дхаммой.

Монахи, хотя у него был такой огромный срок жизни, продолжавшейся такое долгое время, [всё же] учитель Сунетта не был свободен от рождения, старости, смерти, печали, стенания, боли, уныния и отчаяния. Он не был свободен от страданий, я говорю вам. И почему? Потому что не понял и не постиг четырёх вещей. Каких четырёх?

• благородного нравственного поведения,
  • благородного сосредоточения,
  • благородной мудрости,
  • благородного освобождения.

[Теперь же] благородное нравственное поведение, монахи, было понятно и постигнуто. Благородное сосредоточение было понятно и постигнуто. Благородная мудрость была понята и постигнута. Благородное освобождение было понятно и постигнуто. Жажда к существованию была отрезана. Проводник к существованию был уничтожен. Не будет более нового существования». [И далее он добавил]:

«Нравственность, сосредоточение, и мудрость,
Как и непревзойдённое освобождение:
Все эти вещи смог понять славный Готама
Своею собственною силой.

И когда понял напрямую он всё это,
Сей Дхамме Будда научил монахов –
Учитель, Тот, Кто положил конец страданиям,
Кто Обладает Видением, достиг ниббаны».