Ангуттара-никая AN9.39

[Б

лагословенный сказал]: «Монахи, как-то раз дэвы и асуры выстроились на битву. В той битве асуры победили, а дэвы проиграли. Потерпев поражение, дэвы отступали на север, а асуры преследовали их. И тогда мысль пришла к дэвам: «Асуры всё ещё преследуют нас. Что если мы сразимся с ними во второй раз?» И во второй раз дэвы сразились с асурами, и во второй раз асуры победили, а дэвы проиграли. Потерпев поражение, дэвы отступали на север, а асуры преследовали их. И тогда мысль пришла к дэвам: «Асуры всё ещё преследуют нас. Что если мы сразимся с ними в третий раз?» И в третий раз дэвы сразились с асурами, и в третий раз асуры победили, а дэвы проиграли. Потерпев поражение и испугавшись, дэвы вошли в свой город.

После того, как дэвы вошли в свой город, мысль пришла к ним: «Теперь мы спасены от опасности, и асуры ничего не смогут с нами сделать». И к асурам пришла [та же] мысль: «Дэвы теперь спасены от опасности, и мы ничего не сможем с ними сделать».

Монахи, как-то раз дэвы и асуры выстроились на битву. В той битве дэвы победили, а асуры проиграли. Потерпев поражение, асуры отступали на юг, а дэвы преследовали их. И тогда мысль пришла к асурам: «Дэвы всё ещё преследуют нас. Что если мы сразимся с ними во второй раз?» И во второй раз асуры сразились с дэвами, и во второй раз дэвы победили, а асуры проиграли. Потерпев поражение, асуры отступали на юг, а дэвы преследовали их. И тогда мысль пришла к асурам: «Дэвы всё ещё преследуют нас. Что если мы сразимся с ними в третий раз?» И в третий раз асуры сразились с дэвами, и в третий раз дэвы победили, а асуры проиграли. Потерпев поражение и испугавшись, асуры вошли в свой город.

После того, как асуры вошли в свой город, мысль пришла к ним: «Теперь мы спасены от опасности и дэвы ничего не смогут с нами сделать». И к дэвам пришла [та же] мысль: «Асуры теперь спасены от опасности, и мы ничего не сможем с ними сделать».

(1) Точно также, монахи, когда будучи отстранённым от чувственных удовольствий, отстранённым от неблагих состояний [ума], монах входит и пребывает в первой джхане, которая сопровождается направлением и удержанием [ума на объекте медитации], с восторгом и удовольствием, которые возникли из-за [этой] отстранённости – то в этом случае мысль приходит к монаху: «Теперь я спасён от опасности, и Мара ничего не сможет со мной сделать». И к Злому Маре приходит [та же] мысль: «Монах теперь спасён от опасности, и я ничего не могу с ним сделать».

(2-4) Когда… монах входит и пребывает во второй джхане… третьей… четвёртой джхане…[1] – то в этом случае мысль приходит к монаху: «Теперь я спасён от опасности, и Мара ничего не сможет со мной сделать». И к Злому Маре приходит [та же] мысль: «Монах теперь спасён от опасности, и я ничего не могу с ним сделать».

(5) Когда с полным преодолением восприятий форм, с угасанием восприятий, вызываемых органами чувств, не обращающий внимания на восприятие множественности, [воспринимая]: «пространство безгранично», монах входит и пребывает в сфере безграничного пространства – то в этом случае он зовётся монахом, который ослепил Мару, всецело выколол глаза Мары и вышел за пределы взора Злого Мары.

(6-8) Когда с полным преодолением… монах входит и пребывает в сфере безграничного сознания… сфере отсутствия всего… сфере ни восприятия, ни не-восприятия – то в этом случае он зовётся монахом, который ослепил Мару, всецело выколол глаза Мары и вышел за пределы взора Злого Мары.

(9) Когда с полным преодолением сферы ни восприятия, ни не-восприятия, монах входит и пребывает в прекращении восприятия и чувствования, и, [когда он] увидел [это] мудростью, его пятна загрязнений ума полностью уничтожились – то в этом случае он зовётся монахом, который ослепил Мару, всецело выколол глаза Мары и вышел за пределы взора Злого Мары, и который пересёк привязанность к миру».