Мадджима-никая MN46

Так я слышал. Однажды Благословенный проживал в Саваттхи, в роще Джеты, в парке Анатхапиндики. Там он обратился к монахам так:
– Монахи!

– Уважаемый, – ответили они.
Благословенный сказал следующее:

– Монахи, у большинства существ есть такая мечта, желание, влечение: «Если б только нежеланное, нежелательное, неприятное уменьшилось, а желанное, желаемое, приятное увеличилось!» И всё же, несмотря на то, что у них есть такая мечта, желание, стремление, – нежеланное, нежелательное, неприятное увеличивается для них, а желанное, желаемое, приятное уменьшается. Монахи, как вы думаете, в чём причина этого?

– Уважаемый, наши учения укоренены в Благословенном, направляемы Благословенным, находят пристанище в Благословенном. Было бы хорошо, если бы Благословенный [сам] прояснил значение этих слов. Услышав это из его уст, монахи запомнят это.

– Тогда, монахи, слушайте внимательно то, о чём я буду говорить.

– Да, уважаемый, – ответили они.
Благословенный сказал следующее:

– Монахи, необученный заурядный человек, который не уважает Благородных, неумелый и нетренированный их Дхамме, который не уважает чистых людей, неумелый и нетренированный в их Дхамме, не знает, что следует взращивать, а чего не следует взращивать. Он не знает, чему стоит следовать, а чему не стоит следовать. Не зная этого, он взращивает то, что не стоит взращивать, и не взращивает то, что стоит взращивать. Он следует тому, чему не стоит следовать, и не следует тому, чему стоит следовать[1].

Поскольку он делает так, нежеланное, нежелательное, неприятное увеличивается для него, а желанное, желаемое, приятное уменьшается. И почему? Потому что так оно происходит с тем, кто не видит.

Хорошо обученный благородный ученик, который уважает Благородных, умелый и тренированный в их Дхамме, который уважает чистых людей, умелый и тренированный в их Дхамме, знает, что следует взращивать, а чего не следует взращивать… Поскольку он делает так, нежеланное, нежелательное, неприятное уменьшается для него, а желанное, желаемое, приятное увеличивается. И почему? Потому что так оно происходит с тем, кто видит.

Монахи, есть четыре способа делания. Какие четыре? Есть способ делания, который является приятным в настоящем, но созревает в будущем как боль. Есть способ делания, который является болезненным в настоящем и созревает в будущем как боль. Есть способ делания, который является болезненным в настоящем, но созревает в будущем как удовольствие. Есть способ делания, который является приятным в настоящем и созревает в будущем как удовольствие.

Невежественный человек

Монахи, тот, кто невежественен, не зная этого способа делания, который является болезненным в настоящем и созревает в будущем как боль, не понимает в соответствии с действительностью: «Этот способ делания является болезненным в настоящем и созревает в будущем как боль». Не зная этого, не понимая в соответствии с действительностью, невежественный человек взращивает его, не избегает его. Поскольку он делает так, нежеланное, нежелательное, неприятное увеличивается для него, а желанное, желаемое, приятное уменьшается. И почему? Потому что так оно происходит с тем, кто не видит.

Монахи, тот, кто невежественен, не зная этого способа делания, который является приятным в настоящем, но созревает в будущем как боль, не понимает в соответствии с действительностью: «Этот способ делания является приятным в настоящем, но созревает в будущем как боль». Не зная этого, не понимая в соответствии с действительностью, невежественный человек взращивает его, не избегает его. Поскольку он делает так, нежеланное, нежелательное, неприятное увеличивается для него, а желанное, желаемое, приятное уменьшается. И почему? Потому что так оно происходит с тем, кто не видит.

Монахи, тот, кто невежественен, не зная этого способа делания, который является болезненным в настоящем, но созревает в будущем как удовольствие, не понимает в соответствии с действительностью: «Этот способ делания является болезненным в настоящем, но созревает в будущем как удовольствие». Не зная этого, не понимая в соответствии с действительностью, невежественный человек не взращивает, но избегает его. Поскольку он делает так, нежеланное, нежелательное, неприятное увеличивается для него, а желанное, желаемое, приятное уменьшается. И почему? Потому что так оно происходит с тем, кто не видит.

Монахи, тот, кто невежественен, не зная этого способа делания, который является приятным в настоящем и созревает в будущем как удовольствие, не понимает в соответствии с действительностью: «Этот способ делания является приятным в настоящем и созревает в будущем как удовольствие». Не зная этого, не понимая в соответствии с действительностью, невежественный человек не взращивает, но избегает его. Поскольку он делает так, нежеланное, нежелательное, неприятное увеличивается для него, а желанное, желаемое, приятное уменьшается. И почему? Потому что так оно происходит с тем, кто не видит.

Мудрый человек

Монахи, тот, кто мудр, зная этот способ делания, который является болезненным в настоящем и созревает в будущем как боль, понимает в соответствии с действительностью: «Этот способ делания является болезненным в настоящем и созревает в будущем как боль». Зная это, понимая это в соответствии с действительностью, мудрый человек не взращивает, но избегает его. Поскольку он делает так, нежеланное, нежелательное, неприятное уменьшается для него, а желанное, желаемое, приятное увеличивается. И почему? Потому что так оно происходит с тем, кто видит.

Монахи, тот, кто мудр, зная этот способ делания, который является приятным в настоящем, но созревает в будущем как боль, понимает в соответствии с действительностью: «Этот способ делания является приятным в настоящем, но созревает в будущем как боль». Зная это, понимая это в соответствии с действительностью, мудрый человек не взращивает, но избегает его. Поскольку он делает так, нежеланное, нежелательное, неприятное уменьшается для него, а желанное, желаемое, приятное увеличивается. И почему? Потому что так оно происходит с тем, кто видит.

Монахи, тот, кто мудр, зная этот способ делания, который является болезненным в настоящем, но созревает в будущем как удовольствие, понимает в соответствии с действительностью: «Этот способ делания является болезненным в настоящем, но созревает в будущем как удовольствие». Зная это, понимая это в соответствии с действительностью, мудрый человек не избегает его, но взращивает его. Поскольку он делает так, нежеланное, нежелательное, неприятное уменьшается для него, а желанное, желаемое, приятное увеличивается. И почему? Потому что так оно происходит с тем, кто видит.

Монахи, тот, кто мудр, зная этот способ делания, который является приятным в настоящем и созревает в будущем как удовольствие, понимает в соответствии с действительностью: «Этот способ делания является приятным в настоящем и созревает в будущем как удовольствие». Зная это, понимая это в соответствии с действительностью, мудрый человек не избегает его, но взращивает его. Поскольку он делает так, нежеланное, нежелательное, неприятное уменьшается для него, а желанное, желаемое, приятное увеличивается. И почему? Потому что так оно происходит с тем, кто видит.

Четыре способа

И каков, монахи, способ делания, который является болезненным в настоящем и созревает в будущем как боль?

Вот, монахи, некий человек в боли и грусти убивает живых существ, и он переживает боль и грусть, которые имеют убийство живых существо своим условием. В боли и грусти он берёт то, что [ему] не было дано… ведёт себя неподобающе в чувственных удовольствиях… лжёт… говорит злонамеренно… говорит грубо… болтает попусту… он алчный… имеет недоброжелательный ум… придерживается неправильных воззрений, и он переживает боль и грусть, которые имеют неправильные воззрения своим условием. С распадом тела, после смерти, он возникает в состоянии лишения, в несчастливом уделе, в погибели, даже в аду. Это называется способом делания, который является болезненным в настоящем и созревает в будущем как боль.

И каков, монахи, способ делания, который является приятным в настоящем, но созревает в будущем как боль?

Вот, монахи, некий человек в удовольствии и радости убивает живых существ, и он переживает удовольствие и радость, которые имеют убийство живых существ своим условием. В удовольствии и радости он берёт то, что [ему] не было дано… ведёт себя неподобающе в чувственных удовольствиях… лжёт… говорит злонамеренно… говорит грубо… болтает попусту… он алчный… имеет недоброжелательный ум… придерживается неправильных воззрений, и он переживает удовольствие и радость, которые имеют неправильные воззрения своим условием. С распадом тела, после смерти, он возникает в состоянии лишения, в несчастливом уделе, в погибели, даже в аду. Это называется способом делания, который является приятным в настоящем, но созревает в будущем как боль.

И каков, монахи, способ делания, который является болезненным в настоящем, но созревает в будущем как удовольствие?

Вот, монахи, некий человек в боли и грусти воздерживается от убийства живых существ, и он переживает боль и грусть, которые имеют воздержание от убийства живых существ своим условием. В боли и грусти он воздерживается от взятия того, что не дано… от неподобающего поведения в чувственных удовольствиях… от лжи… от злонамеренных слов… от грубых слов… от пустой болтовни… он не алчный… у него нет недоброжелательного ума… он придерживается правильных воззрений, и он переживает боль и грусть, которые имеют правильные воззрения своим условием. С распадом тела, после смерти, он возникает в счастливом уделе, даже в небесном мире. Это называется способом делания, который является болезненным в настоящем, но созревает в будущем как удовольствие.

И каков, монахи, способ делания, который является приятным в настоящем и созревает в будущем как удовольствие?

Вот, монахи, некий человек в удовольствии и радости воздерживается от убийства живых существ, и он переживает удовольствие и радость, которые имеют воздержание от убийства живых существ своим условием. В удовольствии и радости он воздерживается от взятия того, что не дано… от неподобающего поведения в чувственных удовольствиях… от лжи… от злонамеренных слов… от грубых слов… от пустой болтовни… он не алчный… у него нет недоброжелательного ума… он придерживается правильных воззрений, и он переживает удовольствие и радость, которые имеют правильные воззрения своим условием. С распадом тела, после смерти, он возникает в счастливом уделе, даже в небесном мире. Это называется способом делания, который является приятным настоящем и созревает в будущем как удовольствие.

Примеры

Монахи, представьте, как если бы горькую тыкву смешали с ядом, и пришёл бы человек, который хотел бы жить и не хотел умирать, который хотел удовольствия и отвращался от боли. Ему бы сказали: «Почтенный, это [напиток из] горькой тыквы, смешанной с ядом. Пей, если хочешь. Когда будешь пить, цвет, запах и вкус не придутся тебе по вкусу, а после того, как выпьешь, ты повстречаешь смерть или смертельные муки». И он бы выпил это, не обдумав, и не оставил бы этого. По мере того как он бы пил, цвет, запах и вкус не пришлись бы ему по вкусу, а после того, как он выпил, он бы повстречал смерть или смертельные муки. Это, я говорю вам, похоже на способ делания, который является болезненным сейчас и созревает в будущем как боль.

Представьте бронзовую чашу с напитком, обладающим хорошим цветом, вкусом и запахом, но смешанным с ядом, и пришёл бы человек, который хотел жить и не хотел умирать, который хотел бы удовольствия и отвращался от боли. Ему бы сказали: «Почтенный, это бронзовая чаша с напитком, обладающим хорошим цветом, вкусом и запахом, но смешанным с ядом. Пей, если хочешь. Когда будешь пить, цвет, запах и вкус придутся тебе по вкусу, но после того, как выпьешь, ты повстречаешь смерть или смертельные муки». И он бы выпил это, не обдумав, и не оставил бы этого. По мере того как он пил, цвет, запах и вкус пришлись бы ему по вкусу, но после того как он выпил, он бы повстречал смерть или смертельные муки. Это, я говорю вам, похоже на способ делания, который является приятным сейчас, но созревает в будущем как боль.

Представьте застоявшуюся мочу, смешанную с различными лекарствами, и пришёл бы больной желтухой человек. Ему бы сказали: «Почтенный, это застоявшаяся моча, смешанная с лекарствами. Пей, если хочешь. Когда будешь пить, цвет, запах и вкус не придутся тебе по вкусу, но после того, как выпьешь, тебе станет хорошо». И после обдумывания он бы выпил это, не оставил бы этого. По мере того как он пил, цвет, запах и вкус не пришлись бы ему по вкусу, но после того, как он выпил, ему бы стало хорошо. Это, я говорю вам, похоже на способ делания, который является болезненным сейчас, но созревает в будущем как удовольствие.

Представьте творог, мёд, топлёное масло и мелассу, смешанные вместе, и пришёл бы больной дизентерией человек. Ему бы сказали: «Почтенный, это творог, мёд, топлёное масло, смешанные вместе. Пей, если хочешь. Когда будешь пить, цвет, запах и вкус придутся тебе по вкусу, и после того, как выпьешь, тебе станет хорошо». И после обдумывания он бы выпил это, не оставил бы этого. По мере того как он бы пил, цвет, запах и вкус пришлись бы ему по вкусу, и после того как он бы выпил, ему бы стало хорошо. Это, я говорю вам, похоже на способ делания, который является приятным сейчас и созревает в будущем как удовольствие.

Подобно тому как осенью, в последнем месяце сезона дождей, когда небо чистое и безоблачное, восходящее над землёй солнце рассеивает всю темноту пространства по мере того, как оно лучится, сверкает и сияет, – точно также способ делания, который является приятным сейчас и созревает в будущем как удовольствие, рассеивает своим свечением, сверканием, сиянием любые другие доктрины любых заурядных жрецов и отшельников.

Подобно тому как осенью, в последнем месяце сезона дождей, когда небо чистое и безоблачное, восходящее над землёй солнце рассеивает всю темноту пространства по мере того, как оно лучится, сверкает и сияет, – точно также способ делания, который является приятным сейчас и созревает в будущем как удовольствие, рассеивает своим свечением, сверканием, сиянием любые другие доктрины любых заурядных жрецов и отшельников.

Так сказал Благословенный. Монахи были довольны и восхитились словами Благословенного.