Саньютта-никая SN4.24
SN4.24 ""
Так я слышал. Однажды Благословенный пребывал в Урувеле на берегу реки Нераньджары у подножья пастушьего баньяна. И тогда Злой Мара следовал за Благословенным уже семь лет[1], безуспешно пытаясь добраться до него[2]. И тогда Злой Мара подошёл к Благословенному и обратился к нему строфой:
-
[1] Комментарий поясняет "семь лет" как шесть лет (стремлений и стараний достичь просветления) до момента достижения просветления, а также один год после этого. Однако, следующая сутта СН 4.25, которая по времени происхождения событий идёт сразу после данной сутты, является эпизодом с дочерьми Мары, а другие источники указывают, что это событие случилось чётко сразу после просветления Будды. Данная сутта, похоже, подтверждает это тем, что беседа между Марой и Буддой происходит у подножия баньянового дерева, неподалёку от Дерева Бодхи. Комментарии, в целом, говорят о том, что именно под этим (баньяновым) деревом Будда провёл пятую неделю после просветления.
-
[2] "
«Не потому ли, что в печали ты погряз,
Ты медитируешь [теперь в этом] лесу?
Богатство потерял и сохнешь по нему,
А может преступление в деревне совершил?
Так почему бы не дружить тебе с людьми?
Так почему бы связей близких не создать?»
[Благословенный]:
«Корень печали выкопал я целиком,
Безвинный, медитирую, не опечален я.
К существованию отрезав страстную нужду,
Я медитирую, и не запятнан я,
[о Тот], кому беспечные – родня!»
[Мара]:
«Когда об этом говорят: «Это моё»,
И те, кто также говорит и о «себе» –
То если ум твой обитает среди них,
Ты не спасёшься от меня, аскет».
[Благословенный]:
«То, говорят о чём – то [вовсе] не моё,
Как я и не из тех, кто говорит [и о «себе»].
Вот, Злой, что должен бы ты знать:
Даже мой путь не сможешь ты узреть».
[Мара]:
«Но если путь ты смог открыть,
К Бессмертному спасения тропу,
Давай, иди, пройди тот путь один.
В чём смысл этому учить других?»
[Благословенный]:
«Тот, кто на дальний берег устремлён,
Интересуется о том, что за пределом царства Смерти ждёт.
Будучи спрошенным, ему я объясню
Ту истину, в которой обретений нет»[3].
-
[3] Речь идёт о ниббане. В одной из формулировок в суттах ниббана объясняется как "оставление обретений".
[Мара]:
«Представь, почтенный, как если бы неподалёку от деревни или города был бы лотосовый пруд, в котором бы жил краб[4]. И затем несколько мальчиков и девочек вышли бы из деревни или города и отправились бы к [этому] пруду. Они бы вытащили краба из воды и положили на твёрдую землю. И затем, как только краб распрямлял бы одну из конечностей, эти девочки и мальчики отрубали бы её, ломали бы её, разбивали на куски палками и камнями. Так, когда все его конечности были бы отрезаны, поломаны и разбиты на куски, тот краб не смог бы вернуться в тот пруд. Точно также, почтенный, все те искривления, манёвры, колебания [в отношении] «моего» были отрублены, поломаны и разбиты на куски Благословенным. И теперь, почтенный, у меня нет возможности подойти к Благословенному, чтобы попытаться добраться до него вновь». И затем Злой Мара в присутствии Благословенного произнёс эти строфы разочарования:
-
[4] Эта же самая метафора с крабом содержится в МН I 234,7-18, но в совершенно другом контексте.
«Ворона однажды ходила вокруг
Булыжника, схожего с жира куском:
«Похоже, тут мягкое что-то у нас,
Быть может, приятное что-то на вкус!»
Но вкусного не удалось ей найти,
И вот почему та ворона ушла.
И точно ворона, что камень клевала,
Расстроенным я покидаю Готаму».
