Саньютта-никая SN8.2

Однажды Достопочтенный Вангиса пребывал в Алави возле святилища Аггалавы вместе со своим наставником Достопочтенным Нигродхакаппой. И в то время, когда Достопочтенный Нигродхакаппа возвращался с хождения за подаяниями, после принятия пищи он заходил в жилище и выходил либо вечером, либо на следующий день.

И в то время неудовлетворённость [ведением святой жизни] возникла в Достопочтенном Вангисе, похоть наводнила его ум. И тогда мысль пришла к нему: «В самом деле, это потеря для меня; в самом деле, нет в этом достатка для меня! В самом деле, это несчастье для меня, плохи мои дела, что неудовлетворённость возникла во мне, что похоть наводнила мой ум. И разве может кто-либо другой [кроме меня самого] рассеять мою неудовлетворённость и зародить довольствование [святой жизнью]? Что если я рассею свою неудовлетворённость и зарожу довольствование сам?»

И тогда Достопочтенный Вангиса, самостоятельно рассеяв свою неудовлетворённость и зародив довольствование, произнёс по тому случаю эти строфы:

«Отбросив наслаждение и недовольство
И связанные с мирской жизнью мысли,
Не нужно страсть питать к чему-либо вообще.
Бесстрастный, наслаждения не имеет,
Воистину [зовётся] он монахом.

Всё существующее на земле и в небе,
Составленное формой, содержащееся в мире –
Всё, что непостоянно – распадётся.
И мудрецы живут, пробившись к этой правде.

Люди привязаны к имениям[1] своим ,
К тому, что видно, слышно, чувствуется, ощущается.
Ты к этому рассей желание и будь невозмутим:
Такого называют мудрецом,
Который не цепляет ничего.

Кто в [мнениях] шестидесяти пойман[2],
Своими собственными мыслями ведомый –
Сколь много их среди людей,
Тех, кто увяз в неправильной доктрине:
А тот, кто к группе этой больше не прильнёт,
Речей ошибочных не скажет – тот и монах.

Умелый, в сосредоточении натренирован,
Честный и рассудительный, и жажды не имеет,
Мудрец, обретший умиротворение,
В котором он остаток времени проводит,
Угасший полностью внутри себя»[3].